В час немыслимого отчаянья,
Задыхаясь от невезения,
Научись у камней молчанию,
Научись у земли терпению.
Гибким стань, как трава весенняя,
И, хмелея от бесконечности,
Словно капли лови мгновения,
Растворяющиеся в вечности.
Одолжи у луны чуть холода,
А у солнца немного пламени,
Не забудь, что молчанье - золото,
Научись у камней молчанию.
И тоска твоя безутешная
Вдруг покажется шуткой вздорною.
Жизнь на многих дрожжах замешана -
Полубелая, получерная.

@темы: Рустамка

---

***

неумолимый полдень из девяти с половиной недель
в нескольких фото запечатлённый солнечный беспредел
ты прикрываешь веки и забываешь о суете
я умещаюсь в пупочной ямочке на твоём животе
капелька пота на медной коже глубокое декольте
длинные пальцы на тонкой трубочке цитрусовый коктейль
тысячи бликов лежащих среди кувшинок в речной воде
птица застывшая в воздухе на немыслимой высоте
лето 2010 в отдельной папке на диске Д
это портфолио счастья детей
воспитанных в мерзлоте

***

глаза открываешь заполночь как по команде
садишься в кровати дыша как астматик и шепчешь мать их
всех тех кто твердил что ты безнадёжный практик
что ты никогда впустую себя не тратил
сказать по правде
всегда был готов в доказательство землю жрать и
рубаху рвать а теперь вот упёрся в стенку
и не до смеха
на боли в груди вырастает приставка мега
влезая в одежду ты корчишься как калека
нелюдимым австралопитеком
идёшь в аптеку
и просишь таблетку
от этой напасти от этих навязчивых мыслей
которые будто дыру в голове прогрызли
уходишь ни с чем зубы сжав а точнее стиснув
ты хочешь вселиться в тело медведя гризли
и срочно нарваться на чей-нибудь меткий выстрел
почувствовать с облегчением чуть удивлённо
как кровь заливает шкуру и по наклонной
сознанье твоё уходит в горячие волны
и это уже не больно
уже не больно

***

девочки взмокшие от бумажной возни
по вечерам на проспекты выходят строем
не скрою
я так хотела писать как они
месячной кровью
пальчиком литеры выводить на лбу
клеймить того кто посмел проснуться в другой постели
задранной юбкой высмеивая табу
любого предела тела
я так хотела

пробегать по твоим верхам и только слегка
прикасаться а не вгрызаться иглой под кожу
до дрожи
до белой горячки
если бы я могла
подобно девочкам этим тоже
укутывать четверостишием глянцевым как фольга
и совать в духовку доводя до двухсот и выше
до аппетитной корочки до уголька
до пепелища
слышишь

но я застывала пятнами в зеркалах
застегнутой до последних пуговиц тенью
растеньем
без стебля
я тебе не лгала
когда говорила что мне без тебя тесно
на А4 даже с моим чрезвычайно
мелким почерком я по тебе скучаю
и в неудобном кресле
приручая
свой основной инстинкт гребаного протеста
я снова кончаю
нервным
неровным текстом

@темы: Ирина Парусникова

---

16.08.2013 в 10:54

Пишет  анестезия души:

В него влезают сумерки в окне,
край пахоты с огромными скворцами
и озеро — как брешь в стене,
увенчанной еловыми зубцами.

Того гляди, что из озерных дыр
да и вообще — через любую лужу
сюда полезет посторонний мир.
Иль этот уползет наружу.

, 1966

@темы: Поэзия, Иосиф Бродский

---

Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это —
города, человеков, но для начала зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
как собака, сбежавшая от слепого,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода —
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.

1976

@темы: Поэзия, Иосиф Бродский

---

Каждый пред Богом
наг.
Жалок,
наг
и убог.
В каждой музыке
Бах,
в каждом из нас
Бог.
Ибо вечность -
богам.
Бренность -
удел быков...
Богово станет
нам
сумерками богов.
И надо небом рискнуть,
и, может быть,
невпопад.
Еще не раз нас
распнут
и скажут потом:
распад.
И мы завоем от ран.
Потом взалкаем даров...
У каждого свой
храм.
И каждому свой гроб.
Юродствуй,
воруй,
молись!
Будь одинок,
как перст!..
...Словно быкам -
хлыст,
вечен богам
крест.

@темы: Поэзия, Иосиф Бродский

---

Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но неважно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить, уже не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях;
я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь от тебя, чем от них обоих;
поздно ночью, в уснувшей долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне -
как не сказано ниже по крайней мере -
я взбиваю подушку мычащим "ты"
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты,
как безумное зеркало повторяя. 1975 - 1976
Бродский

From nowhere with love the enth of Marchember sir
sweetie respected darling but in the end
it's irrelevant who for memory won't restore
features not yours and no one's devoted friend
greets you from this fifth last part of earth
resting on whalelike backs of cowherding boys
I loved you better than angels and Him Himself
and am farther off due to that from you than I am from both
of them now late at night in the sleeping vale
in the little township up to its doorknobs in
snow writhing upon the stale
sheets for the whole matter's skin-
deep I'm howling "youuu" through my pillow dike
many seas aways that are milling nearer
with my limbs in the dark playing your double like
an insanity-stricken mirror.

@темы: Поэзия, Иосиф Бродский, Наизусть

---

25.06.2009 в 21:36

Пишет  irkusovna:

лучше йогурта по утрам
только водка и гренадин.
обещай себе жить без драм -
и живи один.

все слова переврутся сплошь,
а тебе за них отвечать.
постарайся не множить ложь
и учись молчать.

Бог приложит свой стетоскоп -
а внутри темнота и тишь.
запрети себе множить скорбь -
да и зазвучишь.

17 января 2009 года.

---

Можно

Помнишь, к однокласснице ушёл
школьной,
А потом вернулся и принес
шубу,
Мне, конечно, милый, до сих пор
больно,
Но и шубу тоже до сих пор
ношу я.

А когда с танцоршей загулял
пошлой,
Мне купил машину, чтоб опять
вместе.
Выходка с танцоршей навсегда
в прошлом,
А машина вроде ничего -
ездит.

В августе бухгалтершу свозил
в Канны,
Хоть её открыто называл
серой.
Мне, чтоб извиниться, подарил
камни:
Три карата - в перстень, и по два -
в серьги.

У меня истерика - хожу,
плачу,
Ежели представлю, как тебе
стелят.
Радует одно, что отписал
дачу -
Это за рыбалку и за ту
стерлядь.

Не могу привыкнуть к твоему
блуду -
Не заставить саблю положить
в ножны.
С горя ипотечную взяла
ссуду,
Так что десять лет ещё прощать

можно!

Сола Монова

www.instagram.com/p/BOEW24jA3xB/?igshid=12w0970...

@темы: Поэзия, Сола Монова

---

Пальто

Рома мечтает о модном пальто за две тысячи триста евро,
Из добротного кашемира, классического покроя.
Вот пойдет он в таком по бульварам из универа,
И девушки станут смотреть на Рому как на героя
Шекспировской пьесы. Где действие в каждом акте,
Где классика инициаций и первой любовной крови.
У Ромы огромный потенциал, но пока никакой практики,
И куртка-аляска!!! А чинный Иван Петрович,
Застегивая ширинку в туалете администрации,
И уверяя себя, что сегодня похолодало,
Ради такого потенциала точно б решился на операцию,
Плюнув на дело партии и политические скандалы.
Бедный Иван Петрович недавно влюбился в Иру,
Девушку во всех отношениях видную и молодую,
И вопрос "симулирует Ира или не симулирует"
Не дает ему сосредоточиться на заседаниях Думы.
И когда он под вечер, измученный, ждет Иришу,
То горланит в джакуззи отрывок из "Риголетто":
" Сердце красавицы...", да как голосисто, что Клим этажом ниже
Готов зарыдать и вернуться в "Театр Оперы и Балета",
Откуда ушел. Ведь нельзя же так долго в хоре.
Искусством-то сыт не будешь, чего не сказать о кухне,
И теперь у него вместо зрителей - стерлядь и помидоры.
И ресторан Шаляпин. [Ээх, дубинушка, ухнем!!!!]
В то же время где-то в хрущевке Айгуль трет сгоревшую сковородку
И ломает судьбу о каменные бифштексы.
Ей сегодня опять предстоит быть ну оооочень и очень кроткой,
Потому что на ужин, увы, ничегошеньки, кроме секса.
А мужик ее ценит в женщинах бешбармаки,
А мужик ее любит манты, а понтов не терпит!
[Хорошее дело не назовут браком].
И Айгуль ненавидит растущий живот, превращаясь в стерву!
А у Светочки есть экономка, водитель и муж культурный.
Только Светочке впору писать мемуары о том, что такое ЭКО.
Она по четырнадцать раз на день измеряет влагалищную температуру,
Вычисляя момент для зачатия нового человека.
Но у Светы какие-то слишком свободные яйцеклетки,
Со своей конституцией... надменные, точно снобы...
А вокруг всё с детьми: и старушки, и малолетки,
И даже нищенка в переходе, причем, каждый день с новым.
И Света бежит в мультибрендовый плакать и причащаться,
И покупает седьмое пальто за дветысячи триста евро...

И если ты скажешь, что знаешь хоть что-то о человеческом счастье,

Я никогда, никогда тебе не поверю...

Сола Монова

---

28.01.2019 в 23:08

Пишет  exsomnis:

Через триста лет покинутый город становится диким парком,
в шесть утра уцелевшие окна целуют последние холода.
истончаются улицы и дрожат, будто нити в руках у безумной парки.
голос вплетен в помехи, ветер в обвисшие провода.
до запретных земель добираются дети, им нравится страшное и большое:
черные дыры, бесплотные тени, невидимые корабли, -
а там ничего: только шепот и только шорох,
только музыка из-под земли.
только заросшая лестница, разбитый дверной проем;
лето придет навсегда и к полуночи не остынет.
всякий твой путь отныне приводит в мою пустыню,
к желтым морям одуванчиков, островам полыни,
легкое сердце мое.

и когда на улицы ляжет вечер неподвижный и голубой,
под твоими ногами мои расцветут следы,
допотопный приемник захлебнется собственным шумом,
подожди: я хочу говорить с тобой, я уже говорю с тобой,
плоть от плоти растресканного асфальта,
кровь дождевой воды,
послушай меня,
придумай...

я хочу говорить с тобой под раскрытым небом, рука в руке,
в небывалое время суток, при меняющейся погоде,
и плевать, что мой город звучит на твоем языке
нехорошо: "не ходи сюда" - или как-то вроде."

(с)

---

21.01.2013 в 23:35

Пишет  Jexiste:

20.12.2010 в 23:03

Пишет  Джек-с-Фонарём:


Это как заснуть в тугой тишине плацкарта
Чтобы ночь в окне, и звезды как будто спицы
Чтоб хотелось снов - цветная земная карта,
Океаны, которым легче вдали от порта
Шарлатаны, барды, серое небо марта
А тебе вообще
вообще ничерта не снится.

Это как всё слышать в плеере крики чаек
Не смолкающих, если вдруг выключаешь плеер
Возвращаться в ночь на кухню с остывшим чаем
Наложить табу на всякое "мы скучаем"
Будет лето, в нём каждый смугл, хитёр, отчаян
А пока зима,
Оденься-ка потеплее.

Засыпать в постели, мир за окном в пастели,
Танцевать под бит гитары, дождя, олдскула
Оставлять тебя в тетрадях в глазах на теле
Оставлять по праву каждой своей неделе
Представлять твои глаза подбородок скулы
И не знать, существуешь ли
ты на самом деле.
(с)

---

Видимо, земля
воистину кругла, раз ты приходишь
туда, где нету ничего, помимо
воспоминаний.
(с) И. Бродский

---

Если однажды тебе приснится высокий склон,
А на нём сплошное счастье высоких стен,
Не думай, что это был город N: то не он,
То твоё желание перемен.


Если ты туда устремишься, то будь готов
К тому, что пейзаж не слепок, не снимок снов,
Что реальность - она везде не таких цветов,
И чувства будут сильны, но других тонов.


Если однажды тебе приснится другой человек,
Говорящий что-то с прямым попаданьем в грудь,
Диалог всё равно не продолжится далее век:
То твоё желанье чего-нибудь.


Если ты устремишься ловить его прототип,
Будь готов поймать его целым во всей красе:
С чемоданом привычек, собачек, тараканов и рыб,
Любовью к дневному сну и ночной колбасе.


Если однажды тебе приснится другая жизнь,
Или останься в ней, или в свою проснись.


Юлия Тишко (с)

---

ЛЕНИНГРАД

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

Декабрь 1930

О.Э. Мандельштам

---

Пусть прокляну впоследствии

Пусть прокляну впоследствии
Твои черты лица,
Любовь к тебе - как бедствие,
И нет ему конца.
Нет друга, нет товарища,
Чтоб среди бела дня
Из этого пожарища
Мог вытащить меня.
Отчаявшись в спасении
И бредя наяву,
Как при землетрясении
Я при тебе живу.
Когда ж от наваждения
Себя освобожу,
В ответ на осуждения
Я про тебя скажу:
Зачем считать грехи её?
Ведь, не добра, не зла,
Не женщиной - стихиею
Вблизи она прошла.
И, грозный шаг заслыша, я
Пошёл грозу встречать,
Не став, как вы, под крышею
Её пережидать.

1942

@темы: Поэзия, Константин Симонов

---

Я не могу писать тебе стихов

Я не могу писать тебе стихов
Ни той, что ты была, ни той, что стала.
И, очевидно, этих горьких слов
Обоим нам давно уж не хватало.

За всё добро - спасибо! Не считал
По мелочам, покуда были вместе,
Ни сколько взял его, ни сколько дал,
Хоть вряд ли задолжал тебе по чести.

А всё то зло, что на меня, как груз
Навалено твоей рукою было,
Оно моё! Я сам с ним разберусь,
Мне жизнь недаром шкуру им дубила.

Упрёки поздно на ветер бросать,
Не бойся разговоров до рассвета.
Я просто разлюбил тебя. И это
Мне не даёт стихов тебе писать.

1954

@темы: Поэзия, Константин Симонов

---

Страницу и огонь, зерно и жернова



На столетие Анны Ахматовой

Страницу и огонь, зерно и жернова́,
Секиры острие́ и усечённый волос —
Бог сохраняет всё[1]; особенно — слова
Прощенья и любви, как собственный свой голос.

В них бьётся рваный пульс, в них слышен костный хруст,
И заступ в них стучит; ровны́ и глуховаты,
Затем что жизнь — одна, они из смертных уст
Звучат отчётливей, че́м из надмирной ваты.

Великая душа, поклон через моря
За то, что их нашла, — тебе и части тленной,
Что спит в родной земле, тебе благодаря
Обре́тшей речи дар в глухонемой вселенной.


<июль 1989>

@темы: Поэзия, Иосиф Бродский

---

Я совершенно не могу писать....
Обрывки слов и разговоров тают...
А мне б сейчас подушку и в кровать,
И спать,и спать пока снега не стаят...
А мне б сейчас горячий шоколад,
И просто день, на всякие мечтанья...
Чтоб за окошком пламенный закат,
Окрашивал в цветные краски здания...
А мне б немного запаха полей,
Нагретых от полуденного зноя,
И летних безответственных ночей,
И ласкового северного моря....
А мне бы лишь немножко тишины,
Лишь небольшую передышку в скачках...
Всего лишь час,на собственные сны,
Под пледом вместе с плюшевой собачкой...

©Никулина Анастасия.

---

Правила жизни Керка Дугласа Актер, Нью-Йорк, 103 года

Если вы хотите чего-нибудь добиться, у вас должно хватать мужества на неудачи.

Я говорю сыновьям, что у меня в детстве были преимущества, которых они лишены. Я родился в самой ужасной нищете. Мне некуда было двигаться, кроме как вверх.

Давайте детям больше свободы. Пусть делают ошибки. Не заваливайте их советами. Уважайте в ребенке личность. Это как игра в кости: ты их кидаешь и смотришь, что выпадет.

Чем ты старше, тем глубже чувствуешь любовь.

Чем больше я изучал Тору, тем меньше во мне оставалось религиозного. Я понял, что богу не нужны наши хвалы. Он хочет от нас только одного — чтобы мы стали лучше.


Когда меня позвали в Голливуд в первый раз, я отказался. Потом родился Майкл, а денег не было, и я приехал. Иногда то, что тебя связывает, в то же время дает тебе свободу.

Если бы я встретил человека, который ни разу в жизни не согрешил, я вряд ли захотел бы с ним общаться. Люди с недостатками интересней.


Ошибки, которые люди считают ошибками, часто вовсе таковыми не являются.

Помните Макмерфи, героя книги «Над кукушкиным гнездом»? Он хотел выломать раковину из стены, но не мог. И вот он уходит из комнаты, все эти ребята смотрят ему вслед, а он оборачивается и говорит: «Но я хотя бы попытался, черт возьми!» Иногда я думаю, что это отлично подошло бы для моей эпитафии.

Слово «политика» стало ругательством.

Не так давно я играл в гольф и говорю своему партнеру: «Давай пропустим этих старперов — пусть начинают первые». На что он отвечает: «Керк, эти старперы на полтора десятка лет моложе тебя».

Старость — у человека в голове. Я пережил крушение вертолета и операцию на спине. Мне вшили кардиостимулятор. Я перенес удар и едва не покончил с собой. Но я говорю себе: я должен расти и учиться дальше. Это единственное противоядие от старости.

Может быть, после смерти вы окажетесь перед большим бородатым стариком на большом троне и спросите у него: «Это рай?» А он ответит: «Рай? Да вы только что оттуда!»

Религия убила миллионы людей. Что-то с ней явно не так.

Многие любят вспоминать о прошлом. Говорят, что фильмы раньше были лучше, что актеры были сплошь великие… Но я так не думаю. Сам я могу сказать о прошлом только одно — что оно прошло.

Мысли о других отвлекают вас от постоянных мыслей о себе.

Кажется, только теперь я по-настоящему знаю, кто я. Мои преимущества, мои слабости — все это словно варилось долгие годы на медленном огне и потихоньку выпаривалось, так что под конец в горшке осталась только моя суть, то, с чем я стартовал вначале.


esquire.ru/rules/143-kirk-douglas/#part0

---

Цветаева "Повесть о Сонечке"

"Сажусь на окно. Подоконник низкий и широкий. За ним - воля. За спиной - воля, перед глазами - любовь."

" Еще одно: меня почему-то задевало, раздражало, оскорбляло, когда о ней говорили Софья Евгеньевна (точно она взрослая!), или просто Голлидэй (точно она мужчина!), или даже Соня - точно на Сонечку не могут разориться! - я в этом видела равнодушие и даже бездушие. И даже бездарность. Неужели они (они и оне) не понимают, что она - именно Сонечка, что иначе о ней - грубость, что ее нельзя - не ласкательно.
...

...звать же за глаза - ее детским именем - признак близости и нежности.. "

"Сразу стала звать Володечкой, от огромной благодарности, что не влюблен, что не влюблена, что все так по хорошему: по надежному."


"это был сухой огонь, чистое вдохновение, без попытки разрядить, растратить, осуществить. Беда без попытки помочь.
...
Друг прошел, рассказ остался. Пусть останется."

"В таком подарке есть предательство, и недаром вещие сердцем их - боятся: - ?Что ты у меня возьмешь - что мне такое даришь??"