Если вы хотите чего-нибудь добиться, у вас должно хватать мужества на неудачи.

Я говорю сыновьям, что у меня в детстве были преимущества, которых они лишены. Я родился в самой ужасной нищете. Мне некуда было двигаться, кроме как вверх.

Давайте детям больше свободы. Пусть делают ошибки. Не заваливайте их советами. Уважайте в ребенке личность. Это как игра в кости: ты их кидаешь и смотришь, что выпадет.

Чем ты старше, тем глубже чувствуешь любовь.

Чем больше я изучал Тору, тем меньше во мне оставалось религиозного. Я понял, что богу не нужны наши хвалы. Он хочет от нас только одного — чтобы мы стали лучше.


Когда меня позвали в Голливуд в первый раз, я отказался. Потом родился Майкл, а денег не было, и я приехал. Иногда то, что тебя связывает, в то же время дает тебе свободу.

Если бы я встретил человека, который ни разу в жизни не согрешил, я вряд ли захотел бы с ним общаться. Люди с недостатками интересней.


Ошибки, которые люди считают ошибками, часто вовсе таковыми не являются.

Помните Макмерфи, героя книги «Над кукушкиным гнездом»? Он хотел выломать раковину из стены, но не мог. И вот он уходит из комнаты, все эти ребята смотрят ему вслед, а он оборачивается и говорит: «Но я хотя бы попытался, черт возьми!» Иногда я думаю, что это отлично подошло бы для моей эпитафии.

Слово «политика» стало ругательством.

Не так давно я играл в гольф и говорю своему партнеру: «Давай пропустим этих старперов — пусть начинают первые». На что он отвечает: «Керк, эти старперы на полтора десятка лет моложе тебя».

Старость — у человека в голове. Я пережил крушение вертолета и операцию на спине. Мне вшили кардиостимулятор. Я перенес удар и едва не покончил с собой. Но я говорю себе: я должен расти и учиться дальше. Это единственное противоядие от старости.

Может быть, после смерти вы окажетесь перед большим бородатым стариком на большом троне и спросите у него: «Это рай?» А он ответит: «Рай? Да вы только что оттуда!»

Религия убила миллионы людей. Что-то с ней явно не так.

Многие любят вспоминать о прошлом. Говорят, что фильмы раньше были лучше, что актеры были сплошь великие… Но я так не думаю. Сам я могу сказать о прошлом только одно — что оно прошло.

Мысли о других отвлекают вас от постоянных мыслей о себе.

Кажется, только теперь я по-настоящему знаю, кто я. Мои преимущества, мои слабости — все это словно варилось долгие годы на медленном огне и потихоньку выпаривалось, так что под конец в горшке осталась только моя суть, то, с чем я стартовал вначале.


esquire.ru/rules/143-kirk-douglas/#part0